Журналист Неперми Ирина Гросу прошла крестным ходом - узнаем из первых уст, как это было.
Субботнее утро. Храм Похвалы Пресвятой Богородицы посёлка Орёл. Совершается Божественная литургия. В храме много людей, у которых на груди иконы, почти все они подходят к чаше, чтобы принять Святое Причастие. Я среди них. Нам предстоит отправиться в крестный ход из Орла до села Пыскор.
На большинстве нагрудных икон – святой преподобный Трифон Вятский, чудотворец. Крестный ход в его память. В Орле святой совершил своё первое чудо – исцеление тяжело болящего отрока. Потом ушёл в Пыскорский монастырь, где смиренно нёс все послушания и переносил испытания. Дальше он пошёл в другие земли, где всегда являл пример веры Христовой и творил чудеса.
В день, когда мы отправились в путь, отмечалось рождество святителя Николая Чудотворца. Он являлся святому Трифону в Пыскоре, и в этом селе есть старинный недействующий Никольский храм. Поэтому наш крестный ход – и в честь святого Николая.
В прошлом году этим крестным ходом шли впервые, и тогда паломников было немногим больше 20 человек. Нынче нас около 50. Большинство – женщины, треть мужчины, несколько ребятишек 6-10 лет. С нами священники – отец Зотик из орлинского храма и отец Савватий из пыскорского скита Трифона Вятского.
Шествие возглавляет большая икона в честь святых чудотворцев Трифона и Николая. Её несут четверо мужчин, и вначале мы все успеваем пройти под ней, как бы испрашивая молитвенной помощи угодников Божьих. Нас провожает колокольный звон.
Солнце пригревает, небо синее, его не омрачают тучи. Мы шагаем с молитвой. К Господу, Пресвятой Богородице, к святым Трифону и Николаю…
Чаще всего поётся молитва Иисусова, задавая общий ритм движению: «Господи, Иисусе Христе, сыне Божий, помилуй нас…».
Она, словно ниточка, которая связывает нас с Богом и между собой, за которую мы держимся, когда становится тяжело и одолевает усталость: «Господи, Иисусе Христе, сыне Божий, помилуй нас…, Пресвятая Богородица, спаси нас…»
Впереди – машина-вездеход. На «ГАЗ», кто хотел, сгрузил вещи, чтобы было легче идти. Мой рюкзачок остаётся при мне. Пока идём по проезжей части, нас сопровождает автомобиль дорожной полиции. Авто, которые движутся навстречу шествию и позади, вынуждены приостанавливаться. В районе пешковского моста оборачиваюсь – сзади изрядный хвост из машин.
Люди, которых мы встречаем на пути, осеняют себя крестом, кланяются святым иконам, снимают шествие на телефоны, кто-то кричит: «Христос воскресе!» Хором отзываемся: «Воистину воскресе».
Догоняю отца Зотика:
– Батюшка, благословите написать про наш крестный ход в газету.
Отец Зотик благословляет.
– Как думаете, батюшка, зачем нам крестные ходы?
– Всё дело в любви к Иисусу Христу. Есть либо любовь, либо ненависть. Ненависть – это не обязательно эмоция, а когда ты не хочешь на Бога обращать внимания. Когда человек любит Бога, он хочет за ним двигаться. Христос – пастырь, мы его стадо, его народ, в крестном ходу идём за ним. Важно выйти из зоны комфорта, потрудиться. Когда человек совершает подвиг телесный, это укрепляет его связь с Богом, способствует душевному движению. Крестный ход – это и олицетворение нашей земной жизни. У каждого свой крест – болезни, немощи, тяготы. Мы его несём так же, как бывает тяжело идти крестный ход.
Пока думаю об услышанном, заходим в Турлавы. Тут наша первая остановка – отдых, перекус. Желающие могут окунуться в источник, освящённый во имя святого Ильи Пророка.
Я не люблю холодную воду, но чувствую, что сейчас так надо. Осеняю себя крестным знамением и трижды окунаюсь в источник. Ледяная вода из недр земли обжигает тело. Становится легко и радостно, чувствую, как отступают страхи и сомнения. Поднимаюсь от источника по ступеням деревянной лестницы, навстречу – женщина:
– Трудный у вас путь впереди, помогай. Господь.
Вижу среди паломников знакомое лицо. Женщина едва не плачет – до Турлав она еле дошла:
– Это какой-то ужас, мучение. У меня ноги больные. Я думала, если пройду крестный ход, Господь моё желание исполнит. Буду как-то отсюда выбираться. Всё меня раздражает, такая гадость из меня лезет…
– Искушение…
– За что мне? Я хороший, добрый человек, молюсь постоянно. Все вот идут… Зачем так далеко? Детей ещё тащат…
Отдыхаем, подкрепляемся. Женщины, ребятишки ласкают собачку. Рыжая такса Ника бодро бежала с нами за хозяевами от Орла. Теперь радуется общению и норовит отведать паломнической каши, но хозяйка даёт ей корм. Часть пути Ника поедет на машине.
Знакомлюсь с одной из паломниц. Татьяна Варганова приехала на крестный ход из Кизела.
– Работаю в музее, поэтому отслеживаю разные мероприятия. Увидела, что приглашают на крестный ход. Я никогда не была, решила себя испытать, выдержу ли. Хотела пообщаться с людьми. От православных идёт позитив, тепло. Этого в мире сейчас не хватает. Поэтому меня сюда потянуло, как к солнышку. Мне тяжело было идти в этих кроссовках, но я запомнила строки молитв, стала подхватывать, и у меня второе дыхание открылось, – делится Татьяна. – Хочется, чтобы люди не сидели дома, оторвались от телефонов, посещали святые места, знакомились, слышали Слово Божие, окунались в источники. Этого душа просит.
У Татьяны нет нагрудной иконы с тесёмочкой, а у меня в рюкзаке ещё одна. С радостью дарю спутнице маленький образ преподобного Трифона.
Снова в путь. Мужчины, несущие большую икону, постоянно сменяют друг друга. Не смолкает Иисусова молитва. Мы уже в лесу. Цепляются ветки и сучья, набрасываются обрадованные поживой комары, жалит крапива.
Кое-где передвигаться очень трудно – стараемся не попасть в заполненные водой колеи, обогнуть места с непролазной грязью. Ноги наливаются тяжестью.
Хвалю себя, что надела обувь без шнурков, иначе пришлось бы останавливаться, чтобы завязать. Мы растягиваемся цепочкой там, где можно пройти только по одному. Молитву поют где-то впереди, до меня доносятся только отдельные слова, я повторяю её уже сама снова и снова, вслух и про себя.
– Мама, а вдруг волк выскочит? – опасливо спрашивает мальчик, которого ведёт за руку молодая женщина.
– Не бойся, сынок. Ничего плохого не случится. Мы же с молитвой идём, – успокаивает малыша мама.
Снова стоянка. Люди отлучаются по своим делам в кустики, а выходят из-за деревьев с полными руками грибов. Кто-то собирает их в пакеты, а одна из спутниц добывает в лесу настоящего гиганта.
– Это лисичковый рай, – говорит одна из женщин, насобиравшая полный пакет лисичек.
Перед последней, третьей стоянкой путь становиться особенно тяжким, но кто-то умудряется подхватывать грибы и по дороге. Я их тоже вижу, но не хочу брать, боюсь потерять молитву.
В одном месте кажется, что пройти невозможно: кругом земляное месиво и вода, даже наш вездеход продвигается с трудом. Как же пронесут здесь большую икону? Тут чьи-то ловкие руки начинают укладывать в грязь валежник, несколько жёрдочек становятся мостиком, по которому все перебираются и с молитвой переносят икону.
Идти, прыгая по кочкам, становится всё труднее, боты покрываются слоем грязи, юбка цепляется за сучья и не выдерживает – снизу отрывается клок ткани.
Я почти никого не слышу, становится не по себе… И вдруг лесную тишину разрывает зычный мужской голос, запевающий Иисусову молитву. Все радостно отзываются. Так мы и продвигаемся, перепевая по очереди слова молитвословия. Усталость, тяжесть, боль в ногах отступают, а сил прибывает. Чувствую, как меня переполняет благодарность к обладателю зычного голоса, который так хорошо всех взбодрил.
На последней стоянке высматриваю громкогласого мужчину, чтобы поблагодарить за поддержку. Это Геннадий Собакин из Пыскора (внизу на фото). Он рассказывает, что в начале июня побывал в пятидневном 150-километровом Великорецком крестном ходу – он проходит в Кировской области и собирает десятки тысяч человек. Так запевать Иисусову молитву Геннадий научился там.
– Вся жизнь тогда прошла перед глазами, много чего осознаёшь, что-то меняется внутри, – пытается объяснить Геннадий.
Среди нас много таких же как я, новичков. Светлана Калашникова из Огурдино, ей доверили нести хоругвь.
– Мне нужна вера, думаю, что она теперь станет крепче, – говорит девушка. – Идти мне физически непросто, а на душе – хорошо. Песнопения и молитвы помогают. Когда идёт общение с Богом, намного легче.
Есть в нашем небольшом отряде опытные крестоходы. Я догадываюсь, что одна из них – женщина, с которой я шла рядом какое-то время. У неё в руке – палка для северной ходьбы, чтобы опираться, она еле слышно, но постоянно повторяет молитву. Догадка подтверждается. Евгения из Березников бывала в крестных ходах, в том числе и в многодневных, несколько раз.
– Когда идёшь с большим количеством народа, с молитвой, в состоянии усталости, начинаешь уходить в себя, смотришь, какой ты. Если есть неисповеданные грехи, идти очень тяжело, – объясняет спутница. – Начинаешь смотреть на мир другими глазами, по-другому относиться к ближним, к себе, меняются ценности. Становишься терпимее к людям, а материальное уходит на задний план. Учишься любить ближнего.
… Пыскор встречает нас колокольным звоном, а местные женщины – хлебом-солью. Слава Богу, дошли! 35 километров непростого пути позади.
Вечереет, солнце клонится к закату. Мы на высокой горе над Камой, где на месте былого монастыря установлен памятный крест в память о святом Трифоне. Простор и красота. Мы молимся. Звучит акафист преподобному, все повторяют слова молитвословий и становятся на колени. Сердце полнится радостью, любовью и миром. Как никогда, я ощущаю близость Бога, а в душе происходит что-то важное, что трудно передать словами.
Смотрю на лица братьев и сестёр, и мне кажется, что люди, с которыми нас сблизил крестный ход, испытывают похожие чувства. Как бы хотелось, чтобы то, что мы обрели сегодня, оставалось с нами как можно дольше.
Автор Ирина Гросу
