Есть здесь старинные дома, сохранившие самобытность.
Дороги здесь мостят, чем бог пошлёт
Кошка-боагатка - поломская красавица
На этих полях выращивали пшеницу.
Нкоторые дома в Поломе выглядят вполен современно и ухожено.
Самодельная детская площдака
Склады мусора в Поломе можно встретить в самых неожиданных местах
Корреспондент «Неперми» Яна Агеева похромала по деревне с названием, ставшим для неё чуть ли не роковым.
Собираясь поехать в Полом, автор этих строк неловко пошутила: «Как бы там чего не сломать себе». Говорить этого не следовало – вскоре я подвернула ногу. Получив предупреждение, в самом Поломе я была предельно осторожна, тихонько хромала по подрастающей травке, которая, как мне сказали местные жители, позже так разрастётся, что пробираться сквозь неё будет трудно.
От редакции до Полома 32 км. по дороге на Лысьву. На машине, если верить «Яндекс Карте», доберёшься за 34 минуты, пешком идти чуть больше 6 час., на велосипеде – 2,5 часа. Есть автобус №139 из Березников до д. Лысьва, который высадит на отвороте к Полому. С 1 мая ходит дважды в день (вт., чт., сб., вс.), зимой – реже.
Мы на машине добирались минут 40 – после поворота с Кудымкарской трассы началась щебёночная дорога, похожая на стиральную доску, и ехали медленно. За указателем «Полом» увидели что-то вроде фермы: тюки сена, не то склады, не то амбары. Однако тучные стада в пределах видимости не паслись. От расспросов, что это за хозяйство, местные отмахнулись: «Арендатор».
Сама деревня выглядит слегка непричёсанной. На въезде – сухие остовы могучего борщевика, то тут, то там кучи досок, какого-то хлама. Рядом с симпатичными, явно старинными домами – дома в сайдинге или постройки из свежего бруса, полусгнившие деревянные крыши полурассыпавшихся строений перемежаются со свеженькими яркими пятнами кровель. Глаз всё время ищет что-то поломанное, раз мы в Поломе, и увы, находит. Но самая большая беда – дорог в деревне нет. Глинистая почва улиц мощёна чем бог послал: где камнями, где шифером, где строительным мусором, где бетонными плитами, брошенными в грязевую лужу ещё в середине 1980-х гг.
Сайт администрации г. Березники указывает дату основания Полома – 1700 г. В переписной книге Соликамского уезда, составленной дьяком Алексеем Никеевым в 1710 г., д. Полом упоминается, как вполне населённая – 16 дворов, из которых семь успели опустеть и перейти с пашнями и угодьями во владение другим людям. Возможно, основан Полом был несколько раньше.
Название «Полом» связано с лесом. «Вот лес-от вывалило, наломало много лесу-тo, поэтому Поломом-то и назвали», - читаем в «Очерках старой Усольской топонимики» объяснение, записанное от местной жительницы Беклемышевой П.В., 1927 г.р. «Полом в пермских говорах, - пишет историк, топонимист Евгений Шумилов, - место, расчищенное от леса».
Поскольку наблюдения за метеоусловиями в Прикамье регулярно велись только с 1883 г., невозможно сказать достоверно, был ли в XVII в. ураган, поломавший деревья на месте будущей деревни Полом. Исключить этот вариант нельзя: ветровалы у нас нередки.
До 1917 г. деревня Полом принадлежала Пыскорскому монастырю, потом отошла казне, в советское время входила в состав Лубянского сельсовета, была частью колхоза «Путь коммунизма», затем Усольского совхоза.
Первым местным жителем, с которым нам удалось познакомиться и поговорить, оказалась Алевтина Шеина. «Шеины – местная фамилия, тут полдеревни были Шеины», - поясняет Алевтина и начинает свой рассказ про Полом с жалоб на дорогу:
- Глина постоянно раскисает, щебенку сами насыплем, грейдер зимой сгребает, получается где куча, где яма. Освещения уличного нет, свет отключается, особенно в грозу, мы продуктов помногу и не берём, чтобы не портились. Воду носим с родника, а кто может, сделали себе скважины. Про газ помалкиваем, сотовая связь и интернет плохие, хотя в Пыскоре вышки стоят. А вообще, здесь очень хорошо, - начав с жалоб, Алевтина заканчивает позитивом – нравится ей деревня, где она живёт только в летний сезон.
Сама она березниковская, в Полом попала благодаря трудовой повинности – её в колхоз на сенокос посылали, тут с местным парнем познакомилась и вышла за него замуж.
– 46 лет я сюда на сельхозработы езжу, - улыбается женщина. - Печально, что поля зарастают. Тут у людей были пайки – земля под картошку, скота много держали, дак её на корм выращивали. Совхоз был до середины 1980-х гг., свёкор мой был управляющим его поломского отделения. Тракторов было много, ферма была: телятник, свинарник, конный двор. Деревня была большая. Сейчас много домов развалилось, потому что без хозяев. А один дом, говорят, ему 300 лет, хорошо стоит у хозяев-то. Недалеко от него часовня была.
Алевтина ведёт меня к своему дому с высоким крыльцом яркой зелени – фото часовни показать. Пока Алевтина его искала, на окно вспрыгнула роскошная кошка-богатка и попозировала мне с независимым видом, позволяя сделать с десяток фото.
На очень размытом фото 1984 г. за спиной молодой Алевтины можно рассмотреть здание деревянной часовни. В те годы она уже разрушалась, а раньше, в колхозные времена, в ней был магазин. Большой тополь, растущий на склоне, показывает место, где стояла безымянная часовня, неизвестно куда исчезнувшая с лица земли.
Дачников здесь большинство – прописанные тут 12 человек только числятся, но постоянно проживают три-четыре человека. По словам Алевтины, живут люди дружно, подвозят друг друга при необходимости на машинах, за огородами присматривают: теплицы открыть-закрыть, иной раз и полить, если надо.
Под горой, на которой стоит Полом, протекает речка Нечаиха, виднеются остатки заболотившегося пруда, который раньше чистили колхозные гуси и утки. Молодёжь, приезжающая в Полом на лето, купаться на Каму ездит, в Лысьву или в Новинки.
- Мы тут всё сами делаем, - продолжает моя провожатая Алевтина. - День деревни отмечаем в Петров день (12 июля – Прим. ред.).
Мы идём по бетонным плитам, которые люди положили сами, чтобы преодолевать огромную грязевую лужу, тракторами разъезженную ещё в советские времена. Напротив отделанного шоколадным сайдингом дома – самодельная детская игровая площадка: песочница в виде кораблика, опоры под качель (сама качель снята на время, пока детей нет) и «лесенка» из вбитых торцами в землю разновеликих брёвен.
Алевтина познакомила меня с удивительной рассказчицей Людмилой Курышевой. Она родилась в полукилометре от Полома, в деревне Лезга, которой уже нет.
- Мне было 9 лет, когда началось укрупнение деревень и нам пришлось переехать, - рассказывает Людмила. - Когда был колхоз, в каждой деревне было что-то своё: конюховка, склады, коровник – люди в деревне жили и там работали. Потом всех согнали кого в Полом, кого в Новинки. Сначала мы с родителями переехали в Петухи, а в 1961 году – сюда. В Поломе ни электричества не было, ни радио. Первые чёрные тарелки-радиоприёмники, помню, появились у Гали Шеиной и у Серёги Шеина.
Когда Юрий Гагарин в космос полетел, маленькая Люда с ребятишками в куклы играла. Соседка услышала новость по радио и детям говорит: «Расскажите родителям, что человек в космос полетел». В тот день колхоз дал людям выходной, чтобы вывезти навоз на поля. Люда побежала к своим куда-то на поля, несколько шагов пробежала да и забыла все слова: какой космос, куда полетел? На пути – огромная лужа, на дне – лёд, поскользнулась, упала. Добежала до своих вся мокрая и кричит: «Мама, папа, он полетел!». Мама испугалась: «Как?!» Дома годовалый брат Люды оставался, женщина и подумала, что он с печки упал: «Сильно ушибся?» - «Да никто не ушибся, в небо полетел!» - «Как в небо улетел?» - «Да иди к Настасье, она всё расскажет!».
- Потом разобрались – смеху было! - мы с рассказчицей тоже хохочем над историей. - А к 1963 году свет провели, телевизоры появились – экранчик маленький, ещё цветные плёнки туда вставляли. Старухи все к Гале Шеиной ходили, а молодёжь – к Александру Егоровичу. Все на полу рассядемся, тётя Поля сухарей чёрных намочит с солью, поставит таз, мы смотрим и едим. Тогда телевизор-то всего три часа в день показывал.
В школу Людмила и её ровесники ходили в Пыскор и Лубянку. Первоклассники зимой по Каме ходили по вехам – еловым лапам, волков не боялись.
Взрослые на полях выращивали гречиху (пчёл с пасеки над ней были тучи), ячмень, пшеницу, рожь, кукурузу, горох, овёс только почему-то не родил.
- А на лубянских полях был сортоучасток, там учёный-овощевод Нина Дмитриевна работала, фамилию не помню, - рассказывает Людмила. - Мы школьную практику у неё отрабатывали – таблички на грядках обновляли да пололи. На длинных грядках что только не росло – она новые сорта выводила турнепса, моркови, редьки, свёклы и других овощей. Потом в Москву уехала. А за опытными грядками помидоры на полях росли. Мы с ребятами, лет 12-13 нам было, шли как-то в сумерках из клуба из Лубянки, зашли на поле, напихали за пазуху помидор. А объездчик поехал на гороховые поля. Он нас и не видел, зато мы видели его. Он как свистнет! Мы и понеслись, через кочки падаем, помидоры давятся за пазухой – вся пуза мокрая. Поняли, что никто за нами не бежит, упали возле тына, едим помидоры и хохочем. Вот такое детство у нас было, да.
На участках поломцев я заметила много хвойников: ели, сосны, пихта. Поломанный лес возрождается? Нет, развеяла мои выдумки Людмила Курышева, это люди насадили. Сама она 25 лет назад выдрала на тропке в логу пучок ёлочек и посадила вместо забора. «Забористые» ёлочки вымахали до небес, а оставшиеся в логу их сёстры всё ещё по колено ростом.
- В каждой деревне кедры сажали раньше ради шишек, - говорит Людмила. - В Лезге долго оставались 5-6 кедров. Но какие-то люди приехали, шишек набили и варили их тут же, а костёр оставили и все кедры обгорели. Нет больше ни Лезги, ни лезгинских кедров. Но сейчас почти в каждом дворе в Поломе кедры посажены, кто-то да поест орешков.
То, что Полом – деревня старая, Людмила знает точно. Как-то на огороде она нашла старинную копейку: большая, края словно рубленные, на одной стороне два соболя, корона и надпись: «Монета Сибири», на другой – вензель. Потом эту монету кто-то стащил.
Уже дома я выяснила, что такие монеты действительно были. Сибирские медные монеты чеканили с 1763 по 1781 гг. исключительно для обращения в Сибири.
Провожали нас из Полома полными вёдрами, точнее, канистрами – Владимир, который обитает здесь с прошлого лета, возвращался с родника из-под горы. Остановился передохнуть и сказал, показывая на лопоухого жёлтого кобелька с биркой приюта в ухе:
- Вот, привезли какие-то мужчины сюда и оставили. Его подкармливают все, он не доходяга, но пугливый. Жалко его, мешать на огородах начнёт, кто-нибудь прибьёт ещё. А как он будет жить зимой, когда из деревни все уедут? - Владимир вздохнул, подхватил канистры и пошёл восвояси. Ничейный пёс с биркой в ухе побежал следом. Жёлтый пёс, бегущий по краю вечности, на котором притулился Полом.
Автор Яна Агеева
